"Орловской губернии городок Мценск"

Улочка в старом Мценске

Занятно беседуют дед с внуком в тургеневском рассказе "Татьяна Борисовна и ее племянник" !

Дворовый Поликарп - старик чудаковатый, многое повидавший на своем долгом веку,- допытывается от двенадцатилетнего Васи: "Русский ты?" Не задумываясь, внучонок отвечает: "Я амчанин, тятя: в Амченске родился".- "О, глупая голова! Да Амченск-то где?" - "А я почем знаю?" - "В России Амченск, глупый"...

К этому разговору Тургенев сделал примечание: "В простонародье город Мценск называется Амченском, а жители амчанами".

Не равнодушною рукою складывались эти строки. С детства любил Тургенев городок на Зуше, историю которого летописцы начали излагать в том же 1147 году, когда впервые сказано летописное слово о Москве. "От Ваших писем всегда так и веет мне нашим родным Орлом и Мценском - а это мне здесь на чужбине - как манна",- признавался Фету Иван Сергеевич. Себя считал он мценским жителем. Так и сообщал в письмах: "Мой адрес: Орловской губернии город Мценск". Эмилю Золя советовал, как славный городок разыскать на карте России: "Проведите пальцем от Москвы по направлению к Черному морю; на Вашем пути - немного севернее Орла - Вы обнаружите город Мценск. Так вот! Моя деревня находится в 10 километрах от этого места, с довольно труднопроизносимым, как видите, названием".

Во Мценске Тургенев бывал часто - едва ли не всякий раз, когда приезжал на родину. Ходил неширокими улочками мимо домов деревянных, весело изукрашенных резьбою, мимо приземистых купеческих хором с коваными ставнями, таившими радость и слезы. Любовался красавицей Зушей - неторопливой, тогда еще многоводной, на своих бархатных берегах видевшей когда-то жаркие сечи мценян с полчищами ордынских ханов. Наблюдал шумную сцену мценской пристани, где в дореформенную пору хлеб грузили миллионами пудов. Всматривался в утвержденный дерзко - на самой круче! - древний собор, в котором издавна хранилось изображение народного заступника Николы, неведомым мастером вытесанное из темного, сурового камня.

Старый Мценск, река Зуша

Играли грачи над Висельной горою. Пели колокола. Торопились по своим делам "амчане - бойкие ребята"...

Все было так привычно, знакомо до мелочей. И все каждый раз казалось Тургеневу увиденным заново. "Кто мне растолкует то отрадное чувство,- спрашивал он,- которое всякий раз овладевает мною, когда я с высоты Висельной горы открываю Мценск? В этом зрелище нет ничего особенно пленительного - а мне весело. Это и есть чувство родины".

Диван-'самосон', упоминаемый в романе 'Накануне'